Пещеры — тайна, от которой с детства замирает сердце. Подземными извилистыми ходами можно попасть в удивительный, такой непохожий на наш мир. Здесь чаще всего темно, зато не бывает ни зимней стужи, ни проливных дождей. Страшно навсегда застрять в узких проходах или быть погребенным под вдруг обрушившимся сводом. Зато тихо и нет врагов, которые желают тебе зла, а то и смерти.

В пещерном уединении отшельникам и святым открываются великие истины, которых не познаешь наверху, среди шума и на ярком солнце. Память о жизни в пещерах хранится в глубинах подсознания — там наши общие предки спасались тысячелетиями во времена Великих Оледенений. Человечество живо поныне благодаря пещерам. И снова ищем спасения под землей. Люди строили разветвленные линии метрополитена и ярусы подземных гаражей, туннели и многоэтажные супермаркеты, шахты для ракет и при них командные пункты, спасительные (на случай войны) бункеры, да и просто пешеходные переходы под автотрассами с несущимися по ним автомобилями. И зачарованно слушаем рассказы о зарытых кладах и прочих чудесах подземелий. Об этом писал Дмитрий Сергеевич Мережковский в «Воскресших богах».

Руководствуясь этим любопытством, отравимся в Киево-Печерскую лавру, в ее Ближние и Дальние пещеры, о которых пишут и говорят явно недостаточно. Часть этого подземного монашеского города попросту неизвестна, часть недоступна из-за завалов, а галереи, ведущие к центру города и его коммуникациям, тщательно охраняются «компетентными органами». Публикации о подземном городе и археологические исследования не приветствуются. Ну а законопослушные граждане, руководствуясь инстинктом самосохранения, должны проявить понятливость в этом вопросе.

Поэтому сначала — об известном и доступном. Первую пещеру, по преданию, вырыл в глинистом склоне преподобный Антоний — выходец из Любеча. Его считают первым монахом.

Заметим, что пещеры могли рыть не только монахи с целью уединения. Известны, например, Варяжские пещеры в Киеве, где скандинавские купцы хранили свои товары. В Печерском патерике (сборнике житий святых) записано предание о том, что в этих пещерах будто бы спрятан клад — множество латинской серебряной посуды.

По легенде, о месте, где зарыт клад, лаврскому монаху Федору сообщил черт. Возможно, бес хотел, соблазнив чернеца, заключить с ним какую-то сделку. Федор, судя по дальнейшим событиям, послал черта к его бабушке. Рогатый, обидевшись, решил отомстить праведнику. Он явился перед великим князем Мстиславом и поведал ему почти ту же историю о серебряном кладе.

В этом «почти» и была заключена месть. Черт рассказал князю полуправду: мол, есть очень богатый клад, но место, где он зарыт, известно только монаху Федору, но тот хранит тайну, хотя ему серебро ни к чему: как собака на сене — сам не ест и другим не дает. Мстиславу серебро было нужно просто позарез — нечем было платить дружинникам, да и заморские купцы требовали расплатиться за товары. Словом, вызвал он к себе Федора и сначала добром, а потом пыткой хотел у него выведать тайну клада. Монах умер, так ничего и не сказав. В результате и князь, и мстительный черт остались в дураках. Первый не получил клада, но заработал дурную славу, а второй мог лишь наблюдать, как душа мученика воспаряет в небеса.

Между прочим, этот клад так и не найден по сей день.

Кроме варягов и кладоискателей пещеры рыли и другие. Например, воры, чтобы спрятать под землей награбленное добро, да и самим схорониться от возмездия. Рыли специальные ходы и по приказу князя, чтобы в случае опасности бежать по ним из осажденной крепости или города.

Самые ранние киевские пещеры вырыты в IX веке — то есть за двести лет до пещеры Антония, первого монаха. Все же монашеские пещеры обрели наибольшую известность и стали самым обширным подземным жильем в Киеве. Первоначальную пещеру монахи расширили во все стороны, в стенах вырыли ниши, создали и подземную церковь. Так и возник монастырь, который стали называть Пещерным, потом — Печерским. У него появилась и обширная надземная часть, а в конце XVI столетия монастырь был преобразован в лавру.

А лаврой на Руси называли крупнейший мужской монастырь, который подчинялся непосредственно главе Церкви. Первым этой чести удостоился Киевский Печерский монастырь, а вслед за ним еще три монастыря: Троице-Сергиев, Александра Невского и Почаево Успенский.

В Киево-Печерской лавре есть Ближние и Дальние пещеры — они находятся в полукилометре друг от друга и связаны крытой галереей. Заметим, что на площадке рядом с входом в Дальние пещеры расположено старинное кладбище героев 1812 года, где покоится прах многих былинных героев.

Главным чудом Печерских подземных галерей являются мумии, которые, в отличие от египетских, сохранились куда лучше и без специальной обработки (удаления внутренностей, бальзамирования смолами, бинтования трупа).

Монахи, удалившиеся от мира и полностью посвятившие себя молитве, будто бы обретали зримое бессмертие. О многих из них нельзя было с уверенностью сказать, перешагнули они рубеж жизни или еще нет. Такова была жизнь монаха Иоанна, проведшего годы, будучи до половины закопанным в землю.

В житиях киевских монахов есть описания чудес, которых они добивались одной лишь силой своей веры. Здесь находится пантеон древней святости. В лавре покоятся ее основатели — Антоний и Феодосий, Нестор-летописец, послушник монастыря богатырь Илья Муромец, первый врач-гомеопат Агапит, первый иконописец Алипий…

Этот славный список можно продолжать и продолжать. Скажем лишь, что к началу ХХ века в Ближних и Дальних пещерах было открыто и идентифицировано 118 мощей и 32 мироточивые главы (мумифицированные черепа, источающие миро — благоухающую маслянистую жидкость). Среди них почти 50 канонизированных Церковью святых. Их мощи покоятся в пещерах со второй половины XVI века. Помимо монахов, это двадцать четыре князя и княгини, пять высших иерархов церкви — митрополитов, четырнадцать основателей монастырей, два именитых боярина и четыре «Юродивых во Христе».

С XV века мощи были открыты для поклонения. С XVII столетия, по мере оскудения веры, посещения пещер начали принимать балаганный оттенок. Так, многочисленным толпам паломников и просто всем любопытствующим предъявляли не только нетленные мощи и мироточивые главы, но и весьма сомнительные чудеса, вроде «тьмы египетской», заключенной в бутылке.

В советские времена экскурсии по пещерам проводили сотрудники музея и, как могли, старались вести атеистическую пропаганду, но получалось неубедительно. Посетители шли по узким арочным проходам гуськом, со свечами в руках, атеистических «разоблачений» попросту не слышали и в страхе оглядывались на груды черепов в нишах, испытывая при этом благоговейный страх. Магия пещер зачаровывала и внушала если не веру, то уж, по крайней мере, уважение. Сейчас пещеры возвращены Церкви, но от этого покров тайны подземелий лишь усилился: пройти можно не везде, многие «улицы» не для досужих мирян, фотографировать запрещено.